Джордж Оруэлл
«Лев и Единорог. Эссе, статьи, рецензии.»

Рецензия издателя

Выпуск сборника статей Джорджа Оруэлла (1903-1950) в год, когда вся мировая общественность отмечает 100-летие со дня рождения этого выдающегося английского писателя и публициста, автора знаменитой антиутопии «1984», является, наверное, одним из лучших способов почтить его память. Поскольку тексты этой книги, большинство из которых впервые опубликовано на русском языке, позволяют как бы услышать его живой голос — голос человека умного, талантливого, занимающего активную жизненную позицию и постоянно размышляющего над вопросами, ответы на которые частично дало его время, частично — наше и на которые еще предстоит отвечать будущему.

В книге практически нет текстов, посвященных чисто литературным проблемам, это либо публицистические эссе, либо рецензии на книги, по жанру близкие к публицистическому эссе, поскольку они имеют самое непосредственное отношение к тому, что Оруэлл называл «насущные проблемы современности» и «точки, где разворачиваются горячие события». В этих текстах Оруэлл размышляет о сути, природе и модификациях капитализма, социализма, коммунизма и фашизма, а также о том, что стоит за такими понятиями как «революция» и «контрреволюция», «патриотизм» и «интернациолизм».

На жизнь Оруэлла пришлись две мировые войны, война в Испании, появление фашизма и разделение мира на две противостоящие друг другу системы. И, мучительно размышляя над сутью современных ему режимов, он всю жизнь считал себя социалистом, понимая под ним общество, основанное на том равенстве, которое было начертано на знаменах французской революции. Осуждая исповедующий частную собственность капитализм в силу того, что «на нынешней стадии промышленного развития право частной собственности означает право эксплуатировать и мучить миллионы ближних», Оруэлл писал о «все более очевидном сходстве» между сталинским режимом, который то ли социализм, то ли «особо отвратительная форма государственного капитализма» и при котором «все живут в постоянном страхе преследования», и национал-социализмом, «форме капитализма, позаимствовавшим у социализма только те черты, которые обеспечат ей военную эффективность» (собственность не отменена, но распоряжается всем государство) и исповедующим жесткую кастовую систему.

Напоминая об ожиданиях того, что «русская революция увенчается осуществлением Утопии», Оруэлл констатирует, что, как оказалось, в коммуне «ничуть не меньше несправедливостей, чем было прежде». И еще выяснилось, что, хотя от «ставшей ложью» религии было необходимо отказаться, после этого «два столетия мы тем одним и занимались, что подпиливали сук, на котором сидим. И вот с внезапностью, мало кем предвиденной, наши старания увенчались успехом — сук рухнул, а с ним и мы сами. К несчастью, вышло маленькое недоразумение. Внизу оказалась не мурава, усыпанная лепестками роз, а выгребная яма, затянутая колючей проволокой». Иными словами, «решительно ничего не вышло из идеи Царства Божьего на земле».

Поэтому необходимо признать, что «цель социализма не в том, чтобы сделать мир совершенством, но чтобы сделать его лучше». Кроме того, приходится пересмотреть само определение социализма, к «общественной собственности на средства производства» с необходимостью добавив «приблизительное равенство доходов, политическую демократию (контроль над правительством) и уничтожение всех наследственных привилегий, особенно в образовании». Иными словами, под социализмом Оруэлл понимал некую сумму здравых мировоззренческих принципов, которую нация должна прорастить в себе как зерна будущего нормального, а не патологического развития общества. При этом он очень гордился своей страной, не помышлявшей о социализме, но в которой все верят в «позитивную силу национализма» и в которой вера в «закон» есть «нечто, стоящее выше государства и индивидуума»: «все верят в душе, что закон может быть, должен быть и, в целом, будет применен беспристрастно. Тоталитарная идея, что закона нет, а есть только власть, так и не привилась.»

Все статьи сборника написаны очень простым и живым языком, а их автора отличает удивительный здравый смысл и временами искрометный юмор. Вот как, например, он «переводит на язык английских реалий» суть троцкистских процессов (для понятности далекому от событий в России английскому читателю): «Мистер Уинстон Черчилль, высланный в Португалию, лелеет планы разрушения Британской империи и установления в Англии коммунистического строя. Пользуясь неограниченной денежной поддержкой русских, он сумел построить разветвленную черчеллистскую организацию, в которую входят члены парламента, директоры фабрик, католические епископы и практически вся «Лига подснежника» [политическая организация консерваторов]. Почти ежедневно вскрываются чудовищные акты вредительства — то подготовка к взрыву Палаты лордов, то заражение ящуром королевских конюшен. Восемьдесят процентов стражников Тауэра разоблачены как агенты Коминтерна. Один из руководителей Министерства почт нагло признался в хищении почтовых переводов на сумму в 5 миллионов фунтов, а также в оскорблении Его величества путем подрисовывания на почтовых марках усов. В ходе семичасового допроса у мистера Нормана Биркетта [английский юрист, член парламента от либеральной партии, лорд-судья по апелляциям, участвовал в составлении приговоров на Нюрнбергском процессе] лорд Наффилд [английский промышленник и филантроп, глава автомобильной компании «Моррис Моторс Лиммитед»] признался, что с 1920 года подстрекает к забастовкам на собственных заводах. Газетная хроника пестрит сообщениями о еще пятидесяти черчеллистах-овцекрадах, застреленных в Вестморленде, о хозяйке деревенской лавки в Котсволлских холмах, сосланной в Австралию за то, что обсасывала леденцы и клала их обратно в баночку. Между тем черчеллисты (или черчеллисты-хармсвортовцы3, как их стали именовать после казни лорда Ротермира) продолжают твердить, что именно они являются истинными защитниками капитализма, и что Чемберлен и его банда — не что иное, как переодетые большевики.»